Начало игры.

У Грегора был дом. Не ахти какой, но другого он не знал. У Грегора была семья. Такая себе семья, но его всё вполне устраивало. Грегор мог ходить. Теперь он может только ползать в темноте. Один. Эхо его слабеющего голоса гуляет по бесконечным коридорам пещеры. Он может передвигаться всего лишь на пару кошачьих хвостов. Затем силы покидают его. Грегор привык к новой жизни, хоть и знает, что скоро погибнет. Он смирился.
За ночь и день натекло много воды. Раньше Грегор страдал от жажды, но теперь его ловушку затапливает грязная жижа, и он хочет, чтобы вода исчезла. К счастью, дождь кончился раньше, чем вода поднялась выше его морды. А к счастью ли? Быть может, лучше ему утопнуть в луже, чем замерзнуть в ней насмерть этой ночью? Ему уже холодно, даже шкура мёртвого Горе его не греет.
А началось всё тем утром, когда Кинсли, его мать, обнаружила исчезновение его отца, Фурца. Она-то и скинула Грегора в эту страшную яму, где он сломал обе задние ноги. Помимо Грегора, в яме лежал кошачий скелет, обтянутый драной чёрной шкурой. Поначалу котёнок боялся его, но потом холод одолел малыша, и он забрался под чёрную шкуру, завернулся в неё и смог согреться. Уснул. Наутро он почувствовал страшную боль в переломанных ногах. Он проплакал от боли почти весь день, но к вечеру понял, что никто не услышит его и не поможет избавиться от боли. Грегор отчётливо осознал, что мама не придёт.
Чтобы избавиться от тянущего чувства одиночества и отвлечься от боли, Грегор разговаривал со скелетом погибшего кота. Из его черепа он пил натёкшую дождевую воду. Грегор назвал его Горе, за печальный оскал и скорбные провалы глазниц.
Горе оказался интересным собеседником, хоть первое время Грегор и понимал, что сам отвечает себе за него. Через полтора или два дня, проведённые рядом с Горем, Грегор понял, что Горе действительно говорит с ним. Боль, которая ютилась у лап, охватила всё тело Грегора. Он чувствовал жар. И тогда только Горе утешал его и говорил мудрые слова.
Нынешним днём Грегор сломал коготь, пытаясь доползти до черепа Горе. Он уже давно не ел и не знал, как добыть себе пищу. Несмотря на свой возраст, Грегор никогда не пробовал ничего, кроме молока. Родители не учили его охотиться и не делились с ним дичью. В свои четыре месяца рыжий Грегор был абсолютно не приспособлен к жизни. Он просто угасал, чувствуя, как голодная боль в желудке сменяется пустым смирением.
Из сломанного когтя текла кровь, и Горе тихо утешал Грегора. Их лёгкая беседа гулко отстукивала о стены пещеры.
- Почему из когтя течёт кровь, Горе?
- Всё пройдёт, Грегор...
- Мне так больно.
- Скоро всё наладится, Грегор...
Он мог жаловаться Горю бесконечно, и тот никогда не отталкивал его. Наоборот, жалел и подбадривал малыша. Даже если Грегор сам придумывал себе ответы Горя, он был счастлив, что не один умирает в этой ловушке.
Время тянулось долго, особенно когда он проваливался в тяжелый сон. Пару раз ему казалось, что он уже вне ямы, но лапы неизбежно нащупывали знакомые грязные стены.
Так или иначе, он бодрствовал, когда над ямой склонился незнакомец. Грегор как раз удивлялся тому, что ветер нынче шумит как-то чересчур сильно, когда понял, что это не ветер. Он вздрогнул и удивлённо посмотрел на живого кота, а затем перевёл взгляд на полуистлевший труп. Горе ободряюще оскалился грязно-желтой костяной улыбкой.
- Постой, не прыгай сюда! - испуганно крикнул Грегор незнакомцу, боясь, что он повторит их с Горем незавидную участь. - Горе сказал, что ты не должен прыгать! Он знает, как нужно поступить. Найди длинную ветку и спусти её сюда. Я ухвачусь за неё, и ты вытащишь меня.
Серогривый незнакомец не был обязан помогать Грегору, но котёнок даже не подумал о том, что тот может быть настроен враждебно. Он не видел во взрослом никакого зла. К тому же, нынче осень, с деревьев нападало много хорошего хвороста. Разве ему будет трудно добыть веточку и помочь пленнику вонючей ямы?
Лапы Грегора пронзил очередной приступ мучительной боли, и котёнок зажмурился. Он так устал от своих никудышных лап. Ему хотелось, чтобы они просто отвалились и перестали волочиться сзади, две раскалённые болью бесполезные палки.

Отредактировано Грегор (2019-01-11 03:37:19)

План-то может был и хороший, но вот свои силы Грегор рассчитал плохо. Он испугался, когда кошачья фигура безмолвно исчезла, и был бесконечно счастлив, когда она появилась вновь, да ещё и с палкой, как он просил. Грегор благодарно блеснул незнакомцу огоньком своих зеленых глаз, хоть и не был уверен, что тот увидит. Оставалось самое сложное: подтянувшись на когтях, добраться до палки, и как следует уцепиться за неё. Ухая от боли, Грегор кое-как добрался до ветви и уцепился за неё зубами и когтями. Он думал, что пройдёт всего мгновение, прежде чем он окажется наверху. Взглянув на чёрные глазницы Горя, Грегор вздохнул: ему будет не хватать товарища по беде, но отсюда сможет выбраться лишь один из них. У Грегора не найдётся столько силёнок, чтобы вытащить тело Горя. Однако кусок грязной чёрной шкуры мёртвого кота всё ещё болтался на плечах котёнка, он и забыл об этом.
Незнакомец потянул за ветку, и тут-то Грегор почувствовал ужасающую боль в своих переломанных ногах. Он вскрикнул и разжал ветку, грязным комом упав обратно в лужу.
- Подожди, не уходи! - сквозь боль отчаянно выдавил он. - Я сейчас ухвачусь получше.
Больше всего Грегор боялся, что незнакомцу надоест с ним возиться, и он оставит его гнить в этой яме. Котёнок снова подобрался к ветви, вгрызся в неё зубами и со всех сил обхватил лапами. Когда взрослый кот снова потянул за ветку, Грегор весь сжался и замычал, но не разжал зубов. Он хотел жить.
Наконец, его тельце коснулось травы, и Грегор разжал ветку. Тяжело дыша от боли, он лежал на боку и пытался прийти в себя. Его тело накрывала грязная, пропахшая мертвечиной чёрная шкура. Да и сам Грегор весь пропитался ароматами тухлятины, грязи, крови и болезни. Отдышавшись, он посмотрел на свои лапы, которые никак не мог разглядеть полностью в темноте и слякоти ямы, и из его глотки исторгся ужасающий скорбный вопль. Его задние ноги изогнулись криво, неестественно, да ещё и жутко распухли от грязи и воды. Выглядели они просто отвратительно, как что-то, что не должно существовать на одном теле с ним. Сам котёнок отощал от голодных дней, проведённых в яме, и распухшие ноги на фоне его костлявого тельца выглядели ещё жутче. Грегор не удержался и горько заплакал от боли и разочарования. Как ему теперь жить такому? Он перенёс столько страданий в этой яме, чтобы выбраться из неё и увидеть, каким уродливым монстром стал.
- Я... - шмыгнул он носом, боясь поднять взгляд на взрослого и увидеть в его глазах презрение. - Мне лучше спуститься обратно в яму? Я... обрубок теперь, да? - котёнок не был уверен в том, как ему стоит себя характеризовать.
- Я Грегор, - неожиданно сказал он, как когда-то сказал Горю. - Мне казалось, я выгляжу получше, чем Горе. А теперь... я какой-то бесполезный кусок хлама.
Грегор попытался приподняться на лапках, но сломанная косточка одной из них хрустнула, и он с визгом повалился на землю. Его колотила дрожь. Раньше Грегор думал, что всё дело в яме. Она скользкая, а он немного ушиб ножки, поэтому не может там ходить. Стоит ему выбраться, как он встанет на все четыре и пойдёт своей дорогой, искать маму и папу! Но нет. Его лапки превратились в два омерзительных горячих от воспаления бревна. Невозможно ходить на таких.
- Спасибо тебе, что вытащил меня, - печально проскулил он, всё же, заставив себя посмотреть на спасителя. - Ты об этом не сильно жалеешь? Я, должно быть, не очень красивый теперь.
Грегор горько усмехнулся и уронил голову на лапы. Его путь кончался здесь, у ямы. Может, лучше спрыгнуть назад? Ещё одного падения его тельце, скорее всего, не выдержит, и мучения прекратятся навсегда. Он задумчиво посмотрел на зияющий провал, размышляя, хватит ли у него сил добраться до края и скинуться вниз.